Дедушка с необычным именем Асоний робко присел на диванчик новороссийской ночлежки. Он мнет в руках шапку, отводит взгляд, явно стесняется своего положения. Теперь он постоялец этого заведения, бездомный, бомж. И если бы не горячий душ, бесплатный ужин и теплая казенная койка, неизвестно, как сложилась бы его судьба. Равно как и судьба других постояльцев этого учреждения.

Я не случайно сразу же обратила внимание на этого трогательного старика. Любой сотрудник отделения ночного пребывания новороссийского центра «Уют» впечатлен этой судьбой. В общем-то в какой-то момент жизни по злой иронии судьбы в похожей ситуации может оказаться любой человек. Ровно сорок лет назад мой новый знакомый приехал в Новороссийск из Ивановской области. Приехал на работу, много лет трудился в СМУ-29. Была у Асония и семья: двадцать лет прожил с женщиной. Семь лет назад она скончалась. А Асоний оказался на улице — родственники его гражданской жены (а брак мужчина не оформлял) продали дом, бывшего жильца — попросили... На какое-то время старика приютили знакомые. Три года Асоний сторожил частное предприятие в Цемдолине, при нем и жил. А потом оказался на улице. Пожилой человек, 65 лет, без родственников, без дома, без прописки, без паспорта, без пенсии. Без ничего. Домом стала «ночлежка», единственными близкими людьми — сотрудники «Уюта». Этого беспомощного скромного старика очень жалко. Он очень хороший, непьющий, чистенький и... никому не нужный. Когда ему предложили помощь в восстановлении документов и место в приюте для стариков, Асоний с радостью согласился. И таких, как Асоний, только с другими изгибами судьбы, здесь три десятка. В эти дни ночлежка переполнена — морозные ночи собрали здесь всех, кто не нашел теплое местечко в подвалах, на вокзалах, у теплотрасс, в полицейских кутузках. В феврале этого года, когда город на три недели завалило снегом, здесь каждую ночь собиралось до 36 человек, хотя по норме положено 28. Специалист по социальной работе Ольга Клименко — редкий человек, который уже два десятка лет помогает бездомным искать родственников, восстанавливает им документы. Она разводит руками: ну правда, куда девать этих несчастных? Не выгнать же их в мороз и норд-ост на улицу! За последнее десятилетие контингент ночлежки заметно изменился. Если в начале 2000-х здесь находили приют жертвы перестройки — люди, потерявшие жилье из-за неудач в бизнесе, то сейчас в основном это жертвы «зеленого змия». Большинство — страдающие алкоголизмом, опустившиеся из-за этой страшной болезни, утратившие инстинкты работать, иметь нормальную семью. Как следствие — бродяжничество. А еще — контингент ночлежки заметно помолодел. Все чаще здесь ночуют 27-35-летние. Вот на днях пришел молодой человек, 1989 года рождения. Работал в Геленджике, не заплатили. Год он скитается по городам и весям. А 27-летнюю Аленку знают не только в Новороссийске, но и во всех ночлежках страны. За 13 лет бродяжничества где она только не ночевала... Сотрудники отделения ночного пребывания мне жалуются: обнаглела эта молодежь совсем, никакого уважения к труду персонала. Требуют, качают права, ругаются, ведут себя нагло и неприлично. Даже бывшие зэки, отсидевшие по тридцать лет, ведут себя куда уважительней. С благодарностью относятся к возможности привести себя в порядок, поесть на халяву, переночевать в теплой и чистой постели. До тридцати процентов постояльцев «Уюта» — люди с высшим или средне-техническим образованием. Странно звучит, правда? Да, спивается, опускается, теряет близких и интеллигенция. Ольга Клименко рассказала мне трогательную историю про Мишу из Уфы. Пришел в ночлежку бомж. Стали выяснять его историю — в прошлом врач-реаниматолог. Человек с неудачной судьбой. Сжалились над ним, восстановили документы, сделали запросы в мединститут. И, действительно, оттуда пришла копия диплома. Миша получил ставку фельдшера в отделении ночного пребывания — проработал несколько месяцев. Однако с приходом весны судьба позвала Мишу дальше. Бросил он приличную работу и отправился бродяжничать... Видимо, бывших бомжей, как и бывших алкоголиков, не бывает. Почему в ночлежке с таким уважением относятся к Асонию: он один из немногих бездомных согласился на дальнейшее проживание в казенном учреждении — доме престарелых. Большинство бездомных устраивает тот образ жизни, что они ведут. Их в ночлежку заманишь только в лютый мороз. Знаете, какая у этих людей формулировка? «У вас пить нельзя и мыться нужно»... Вот так. Дедушка Ким Федоров говорит, что приехал в Новороссийск на встречу с одноклассниками из Амурской области. Но обратно домой так и не вернулся: пьет, скитается по ночлежкам, и все его в жизни устраивает. Ночью в мороз, накануне моего визита в «Уют», полицейские подобрали на улице безногого Анатолия из Еврейского автономного округа. Он живет, передвигаясь автостопом, был в Москве и Питере, а сейчас приехал в наш город из Хабаровска. Паспорт потерял в Липецке. Но менять образ жизни не собирается. Я смотрю на этих людей. Среди них есть даже очень ничего — чистенькие, с рюкзачками, совсем не похожие на бомжей. Клименко говорит, что иногда приходят люди с обычной житейской ситуацией: на вокзале документы украли, деньги потеряли, живут в другом городе, ну куда деваться? Знала Ольга Клименко одно время бомжа, интеллигентный такой. Он жил под лодкой на набережной. Он был такой чистюля: стирал белье прямо в море! Всегда аккуратный, опрятный, не вонючий. Идешь мимо лодки, радуешься — носочки аккуратно висят, сушатся на свежем воздухе. Врожденная интеллигентность заставляла этого человека еще держать марку. Но большинство постояльцев ночлежки все же те, кому уже давно на себя наплевать. Ольга Клименко с огромным сожалением говорит, что изменить судьбу таких людей, скорее всего, невозможно. Я попросила ее привести примеры, когда удавалось вытащить этих несчастных из бродяжничества, когда родственники вдруг вспоминали о своих потерянных близких, начинали им помогать. Ольга Юрьевна долго думала. Такие ведь неудачники иногда даже самым близким не нужны. Хотя... Клименко вытащила мобильный телефон и показала мне фотографию улыбающегося сорокалетнего мужчины в цветном костюме на фоне роскошного джипа. История почти рождественская. Приполз в ночлежку бомж. Ноги были в таком состоянии, что мужчина не мог ходить, долгое время передвигался на инвалидной коляске. Судьба его как у многих — не заладилась семейная жизнь, стал пить, опустился, потом по пьяной лавочке попал под машину, повредил ноги. Сотрудники ночлежки нашли его сестру в ближнем зарубежье. На удивление, родственница не отказалась от блудного брата, быстро сделала все необходимые документы, перевезла его в свою страну, оплатила операцию на ногах, вставила зубы. И вот теперь бывший постоялец ночлежки шлет Ольге Клименко радостные фотографии, где он стоит на своих ногах и сияет белоснежной улыбкой. Редкий, уникальный случай. Второго подобного примера «мама Оля» и не вспомнила... Я интересуюсь, чем простые новороссийцы могут помочь бездомным. Понятно, что в ночлежке они на гособеспечении, но, может быть, все же нужно что-то еще? Ольга Юрьевна говорит, что с огромной радостью возьмут любую мужскую одежду. Самый дефицит, оказывается, мужские трусы, брюки, свитера, носки. Несите, люди добрые, все сгодится! Адрес ночлежки: улица Видова-Гладкова, 24/2 (напротив Свято-Успенского собора), здесь открыто с 7.00 до 21.00, телефон 61-32-58. Средств гигиены вроде бы хватает. Но от лишнего флакона шампуня не отказались бы. Можно нести продукты питания, то, что долго не портится — сушки, печенье, чай, сгущенку. Безусловно, я поинтересовалась у специалиста, как и чем можно помочь бомжу? Если вы встретили на улице бездомного, подойдите к нему и спросите, какая требуется помощь, советует Ольга Клименко. Предложите ему переночевать в отделении ночного пребывания (адрес указан). Если он в плохом физическом состоянии, имеются признаки обморожения, нужно позвонить в «скорую помощь». Ольга Юрьевна предупреждает, что не следует давать бродягам деньги — это, как правило, на пьянку. Гораздо полезней предложить человеку какую-то еду или стакан горячего сладкого чая.